Фик (продолжение)

[komandor2007]

которое я выкладываю в качестве подарка для Рыжего, надеюсь понравится...

Начало, которое я выкладывал ранее, было довольно насмешлиывм, продолжение вышло куда серьезнее. Мучался я с двумя героями, каждый из которых куды умнее меня, мучался, и было забросил, но вспомнив о том, что Рыжий не равнодушен к обоим решил все-таки написать.

Собственно кусочек.

Глава Вторая.
«Сердце Зверя», том первый. Ноха, четверг, четыре часа пополуночи.

Ночной мрак, сгустившийся в небольшой келье, с переменным успехом гнали прочь многочисленные свечи. Отражая блеклые огоньки, на столике рядом с кроватью поблескивала бутылка настоящего кэналийского, а из угла манила изысканным вишневым изгибом новенькая гитара. И где только монахи ее откопали? В общем, новые тюремщики были гораздо гостеприимнее старых, но и сторожили своего пленника не в пример более тщательно.
Первый маршал Талига сидел на кровати, обхватив колени руками и в который раз прокручивал в голове последний разговор с главным голубком здешней голубятни. Эсператистский кардинал был вежлив и отвратительно заботлив, и каждый вечер вел с пленником светские беседы, вскользь намекая о том, что им лучше быть на одной стороне перед лицом неких грядущих потрясений. Левий ненавязчиво предлагал союз, но Алва подозревал, что такой «союзник» может оказаться куда опаснее врага, и тем более ничтожества, с чужой помощью вскарабкавшегося на трон. Еще бы точно узнать, с чьей помощью? Тяжело... как же тяжело просто сидеть сиднем и ничего не делать, как он от этого отвык! Пытка бездельем не приятнее, чем пытка жаждой, она истончает силы вернее самого каторжного труда. И которую ночь - один и тот же сон: сель, сметающий старый замок, гибнущие люди… Безжалостный поток грязи и камней направляет чья-то воля - из злобы или из глупости, если бывает глупость таких космических масштабов, Он чувствует присутствие этого «некто», но не видит его, не может остановить, не может помешать. Он бессилен. Этот сон преследует его снова и снова, а наяву сердце камнем давит предчувствие беды, сменившееся уверенностью в том, что непоправимое уже случилось. Что он сделал не так, или это тоже плата в счет долга Ему? Нужно было выпить отраву до дна и к радости своры Штанцлера записать на свой счет «невинно убиенного младенца», а он решил побыть добреньким…как оказалось, за чужой счет.
От мрачных мыслей маршала отвлек тихий металлический скрежет у двери, кто-то пытался отпереть дверной замок. Алва недобро прищурился и погасил ближайшие к нему свечи, так чтобы удобнее было наблюдать из полутьмы за освещенной дверью.
Неужели молодой человек в белых штанах догадался подослать к нему убийц, чтобы потом свалить все на Левия? Достаточно изобретательно, хотя и вульгарно.
Рокэ потер все еще саднящие после кандалов запястья, потянулся всем телом, до хруста суставов, и замер, неподвижный и напряженный, словно кот перед броском.
Пусть приходят.
Время шло, пробежало не менее пяти минут, а тихие шум и лязг, сопровождавшие копошение в замке все не прекращались.
«Для убийцы слишком долго возится – подумал Рокэ с досадой - Кто бы это мог быть?».
Из всего обширного списка возможных избавителей память услужливо подсунула ему девчонку Окделлов. Пусть бы так и было! Хотя совершенно непонятно, как бы он ее отсюда выпроваживал, чтобы не перебудить весь монастырь.
Из-за двери донеслись приглушенные голоса, потом началась какая-то возня. Алва с интересом ждал продолжения. Наконец, наступила тишина, в замочной скважине лязгнул ключ, и дверь медленно отворилась.
На пороге стоял высокий, худой как трость, незнакомый монах с орлиным профилем и резкими чертами слегка вытянутого лица. Шею незнакомца пересекал свежий багровый рубец. Ряса послушника Ордена была ему коротковата, в левой руке пришелец держал объемистую кожаную сумку. Длинные пальцы, сжимавшие ручку сумки, могли бы принадлежать музыканту, но костистые запястья говорили о недюжинной силе. Монах чуть сощурился, привыкая к полумраку, смотрел он как человек, полностью уверенный в себе и своих силах. Если дело дойдет до драки, худой окажется очень опасным противником. Что же, тем интереснее.
Ночной гость, в свою очередь разглядел в потемках маршала, коротко кивнул, аккуратно поставил сумку на пол, словно находясь у себя дома, после чего повернулся и вышел в коридор. Глядя в его спину, Рокэ по привычке приподнял бровь. Незнакомец отсутствовал недолго: нагнувшись, он за руку втащил в келью тело обмякшего брата Пьетро. Глаза у «голубка» закатились, из разбитого носа медленно сочилась кровь. Вторая рука все еще сжимала разорванные четки.
- Нет ну какая все-таки скотина – констатировал пришелец очень спокойно и без всякой злобы. Голос у незнакомца был необычный, низкий, с ярко выраженной хрипотцой – то ли от рождения, то ли после знакомства с четками - без предупреждения душить порядочных людей!
«Он начинает мне нравиться» – вдруг подумал маршал, а вслух произнес нарочито лениво:
- Здешние голуби имеют изрядные клыки…
…И слишком много яда? – закончил склонившийся над бесчувственным телом незнакомец, явно думая о чем-то своем.
«Однако…» - Рокэ ничем не выдал ни удивления, ни разочарования. В конвульсии пробудившейся совести приговорившей его «игрушки» он не верил. Если юные Окделлы берутся кого-нибудь спасать, они никогда не обращаются к спокойным как удав незнакомцам, таскающим за собой орденских убийц, словно гаифский павлин - хвост, они слишком романтичны. В результате, в лучшем случае их бросают в камеру к «спасаемому» весьма помятых и очень недовольных несправедливостью этой жизни. Вряд ли юноша созрел для того, чтобы попробовать убрать его самостоятельно, хотя… а потом, ему могли подсказать, ведь так удобно все свалить на дурака, который хотел угодить.. Так что этот человек пришел лгать и убивать. Даже жаль…
- Я не затем сюда пришел, чтобы пытаться вас спасти или убить, и уж тем более втираться в доверие, прикрываясь весьма неподходящим для этой цели знакомством – странный незнакомец, казалось, читал маршальские мысли.
«Мало того, что это весьма опасное занятие, читать его мысли, - подумал Рокэ - это просто хамство какое-то».
- И, - продолжал незнакомец, оставив тело лежать на полу и прикрыв дверь в келью – хотя я действительно решаю одну почти неразрешимую задачу по поручению известного вам Ричарда Окделла, сюда я пришел по собственному почину. Меня зовут Шерлок Холмс, и у меня к вам деловой разговор.
- Не припомню, чтобы у меня были с вами какие-либо дела – процедил Алва со всем недружелюбием на которое был способен.
- До сих пор их не было, но смею полагать, они будут – сам Ноймаринен мог бы просить у этого Холмса невозмутимости в долг. И еще бы осталось на пару Приддов.
- А если я хочу, чтобы вы прибрались за собой и вымелись вон? Если я не желаю тратить на вас время, а хочу спать? – вопросил узник.
- Тогда бы вы спали, когда я сюда пришел, но вы бодрствовали и даже не ложились – в голосе пришельца прибавилось резких, уверенных нот.
- А вы – ясновидящий? – поинтересовался маршал.
- Нет, но я могу наблюдать свечи и складки на вашей постели – заявил мнимый монах таким тоном, словно бы это все объясняло.
«И что бы это значило? Какой интересный тип»
- Так ради чего я должен вести с вами беседы?
- Вот вам три причины. Потому что… Пришелец оставался возмутительно серьезным - вы достаточно любопытны, это раз, вы считаете себя достаточно умным, что бы вас могли обмануть, это два, и наконец, могу предположить, это лучше чем сидеть тут наедине с самим собой. Разрешите, я начну – у нас не так много времени.
- Зачем вам мое разрешение – хмыкнул Рокэ – пришли без спросу, намусорили без спросу, читаете мысли, изучаете постель…Что же, говорите, когда мне станет скучно, я вас сообщу.
- Превосходно. Но прежде я должен убедиться, что наш разговор не попадет в чужие уши. – Холмс неторопливо раскрыл свою сумку и вынул оттуда небольшой пузырек и кусок материи.
- Яд? – спросил Рокэ, с интерсем наблюдая за манипуляциями Холмса.
- Я - не убийца – гость ловко откупорил флакон, и щедро окропил ткань. По комнате распространился приторно-сладковатый запах - Это хлороформ. Снотворное, очень сильное.
Холмс наклонился над поверженным врагом, и аккуратно опустил лоскут на его лицо.
- Довольно, пожалуй. Теперь нам не помешают и все сказанное останется между нами –Холмс с той же методичностью сложил платок и флакон в сумку, после чего уселся в кресло напротив. Алва молча ждал продолжения. Не признаваться же, что ночной гость сумел его заинтересовать.
- Итак к делу – начал гость - по роду занятий я частный детектив, или сыщик-любитель, если хотите. Моя профессия – распутывать самые запутанные преступления с помощью передовой науки и логики, впрочем, это не важно… Так получилось, что воспользовавшись приглашением вашего бывшего оруженосца я перенесся в ваш мир из одной весьма отдаленной реальности, именуемой Междукнижьем.
Маршалу отмел мысль о том, что ослышался – на слух он не жаловался. Над ним давно никто не издевался, и уж подавно, с таким серьезным видом.
«Браво!» - подумал Алва и разнообразия ради, приподнял обе брови.
- Насколько мне известно, ваша вера допускает существование иных миров.
- А явились вы сюда, вцепившись в подол Создателя, который, один властен шататься по Нити?
- Кажется, я сказал: «ваша вера», или прибывая здесь, вы успели принять эсператизм? Я бы не рекомендовал – в искусстве вежливых «обскорблений», так возмущавших когда-то юношу, гость тоже знал толк.
- Вы думаете, я в это поверю?
- Придется, - пожал плечами Холмс - потому что других объяснений у меня для вас нет. Я мог бы выдать себя за иностранца, путешественника, но жителя Кэртианы. Однако, как бы я не продумал эту ложь, я наверняка себя чем-нибудь выдал. Вы бы почувствовали, что я лгу, и разговора не получилось бы. Сказав правду, я удивил вас, зато могу позволить себе то, чего давно не можете вы – быть откровенным.
Было в этом очень спокойном человеке, что-то неуловимо чуждое, странное, что не позволяло записать его в сумасшедшие. С другой стороны, он сам давным-давно записан в безумцы, причем опасные, чего удивляться.
- Допустим, я вам верю? А этот достойный юноша, надо думать, послал вам приглашение письмом?
- Нет, он нанес личный визит. Можно сказать, во сне. Я понимаю, что как это звучит, но это именно так.
- Рассказывайте, рассказывайте, сказок на ночь про иные миры мне не рассказывали очень давно – «подбодрил» собеседника маршал.
- Подробности я опущу, -незнакомец никак не отреагировал на реплику - они не имеют отношения к делу. Важно, что мне предложили решить некую задачу, о которой я тоже умолчу, поскольку это тайна моего клиента, а я согласился и мы отправились в его мир. Когда мы оказались в Кэртиане, он немедленно забыл обо всем, потому что это один из законов нашей реальности – многие могут с легкостью попасть туда, но покидая ее, они ничего не помнят.
- А вы то как, на память не жалуетесь? – с горячим участием спросил Рокэ.
- Законы законами, но я, простите, никогда ничего не забываю, если речь идет о работе. – отрезал Холмс, устраиваясь поудобнее и закидывая ногу за ногу. – Кроме того, я не первый раз покидаю свой мир, поэтому перед отправлением заставил подписать молодого человека несколько бумаг, наделяющих меня весьма обширными полномочиями от его имени. Я познакомился с ним второй раз и устроился на службу, подделав рекомендательные письма. А после пришедших трагических известий о природной катастрофе, случившимся в его родовом имении, уже почти две недели мой наниматель прибывает в полной прострации и - в хриплом голосе зазвучало неодобрение - допился до белой горячки.
«Значит, правда, будь она проклята»
- Этот факт – продолжал сыщик – оказался мне на руку: я был полностью предоставлен сам себе. В рамках порученного мне дела мне пришлось изучить множество фактов и интересоваться как событиями последних двух лет, так и гораздо более отдаленных времен. Не буду скрывать, значительная часть этих фактов имело прямое отношение к вам. А поскольку я волей обстоятельств живу в вашем доме, я счел…
- Не надо благодарностей. Вы мне ничего не должны, сей достойный юноша тем более.
- Я привык, кажется как и вы, решать сам – кому и что я должен. Поэтому я решил основательно изучить вашу личность и узнал очень много весьма интересных подробностей, которыми и решил поделиться.
- Я вижу, вы любитель совать нос в чужие дела. – Алва даже не пытался быть вежливым.
- Как вы можете заметить, нос у меня довольно длинный – отвечал Холмс нисколько не обидевшись или искусно это скрывая – и я – как и вы – не чужд любопытству, а еще я привык потакать своим маленьким слабостям. Поэтому решительно не мог пройти мимо вашего случая. Сейчас я изложу вам ряд неоспоримых умозаключений которые свидетельствуют о том…
- Что я от вас устал. – Рокэ лег на постели и потянулся –знаете, сумасшедшие бывают исключительно логичны и последовательны в своем безумстве.
- Прекрасно – похоже, Вы, как и все, не желаете слушать подробности…
«Кажется все-таки обиделся. И он не железный!»
- …вам нужны готовые заключения. Что же, извольте, я знаю о ваших отношениях с нечистой силой.
- Тоже мне новость! О том, что я продал душу Леворукому, известно всем Золотым Землям.
- Но не все знают, - этого Холмса можно выбить из седла? - что чуть более десяти лет тому назад, тот, кого вы называют Леворуким, повстречался вам на Винной улице и оказал помощь. Как вы с тех пор считаете, не безвозмездную.
Соберано Кэналоа рывком сел на кровати. «А что ты хотел? Когда то это должно было случиться. И все-таки этот путешественник между мирами слишком много знает, слишком…»
- Теперь вы думаете, не убить ли меня – мягко заметил сыщик-любитель
Рокэ предпочел промолчать и не комментировать очередное откровение пришлого ясновидящего.
- Во-первых, у вас это может и не получиться. Во-вторых, на шум сбегутся нежелательные гости. Ну и наконец, самое важное: если бы я хотел разгласить эту информацию вашим врагам, или иным образом навредить вам, отправляясь сюда, я бы уже совершил все необходимое, чтобы и после смерти остаться для вас огромной неприятностью.
- Вам никто не говорил, что вы невыносимый зануда? – Алва поморщился как от зубной боли. Едва ли этот человек сможет удивить его сильнее…
Сыщик кивнул, словно благодаря за комплимент.
-Но самое главное, что я пришел сюда не затем, чтобы сообщить то, что вам и так прекрасно известно – сыщик смотрел на него с сочувствием и это просто бесило – я намерен доказать: вы сделали из того визита далеко идущие, но абсолютно неверные выводы, которые испортили вам жизнь… - Холмс вздохнул. - Errare humanum est... Позвольте я закурю.
«Если бы я мог себе это позволить, я бы упал с кровати…»