читать дальше...Ричард пил и предавался мрачным мыслям, устроившись прямо на полу. А что, ковер - теплый, мягкий и не предаст. Хотя…он же морисский. Повелитель Скал с подозрением уставился на заваленный пустыми бутылками предмет пошлой роскоши. И точно, ковер предательски поплыл перед глазами и ударил хозяина в лоб. Бутылки, издевательски дребезжа, попарно раскатились по углам. Стоически перенеся вероломное посягательство, и не издав не звука, Дикон поклялся разобраться с приддателем завтра. Жаль, что в Надоре не делают ковров, только гобелены… Надор…
Ричард постыдно всхлипнул, словно сопливый мальчишка, и провел ладонью по глазам. Он вливал в себя «слезы» бутылка за бутылкой, но глаза оставались сухими…
В кабинет вошел возмутительный эр, бросил на кресло какие-то бумаги. Вошел без спросу, как к себе домой, не удостоив Повелителя Скал даже взглядом. Уже в который раз.
- Эр Рокэ!
Он скажет все, что думает, и пускай Ворон снимет с него голову. Только бы отлепить ее от ковра.
- Вы… вы должны сидеть в Ба… Багерлее, по крайней мере, до ноября, пока книга не выйдет!!! Прекратите ходить в свой…мой…наш дом!
Конечно, к голосу разума эр не прислушается. Ричарда никто, никогда не слушает. Неожиданно, Ворон снизошел до ответа:
- Кажется, я как-то оглашал список своих кредиторов, юноша. Вы в него не входите.
- Конечно… - гордость смыло тоскливым страхом одиночества, породившим желание поговорить хоть с эром, хоть с самим Леворуким. Завтра Ричард вспомнит об Альдо, о эре Августе, о Катари, и будет сам себя ненавидеть за слабость. Если вообще сможет вспомнить об этом разговоре. - Меня никто не любит! И Создательница меня не любит! Она меня не…ик! ненавидит!
- Эко вас развезло – констатировал Алва - И всего с трех бутылок, как обычно…
Сейчас будет ерничать или издеваться – подумал Ричард, но маршал не стал.
- Не стоит жалеть себя, Ричард, это никого не красит, никому не помогает, и… никогда никого не спасло -сказал Алва с несвойственной ему серьезностью.
- Зачем вы пришли? – спросил Дикон, пытаясь придать своей верхней половине вертикальное положение. Маршал немедленно разделился на множество близнецов, которые закружились вокруг Дикона в бешенном хороводе. Изверг!
- Хватит вам пить, а если пьете, не дергайтесь, я вам говорил – поморщились маршалы, перестали кружиться и слились воедино. - А пришел я, потому что прочитал одну рецензию про нас с вами, и мне необходимо ее запить.
В очередной раз Алва прошел в дальний угол кабинета, что-то там сделал и раскрыл тайник, откуда извлек бутылку своей любимой «крови». После каждого визита Ричард пытался его искать – просто из вредности, чтобы посмотреть на лицо Рокэ, когда он увидит, что все выпито до него. Тайник не находился, ни на пьяную, ни на трезвую голову, что доказывало злокозненную, издевательскую эрову сущность.
- И зачем вы их читаете?
Дикон не любил рецензии, про него все время писали гадости.
- Местами она феерично забавна – хмыкнул Ворон - Она даже полезна: например, примеряет с вашим существованием и доказывает что степень отсутствия ума весьма относительна.
Это было оскорбление! Наверное…
- Что вы имеете в виду? – подозрительно поинтересовался бывший оруженосец.
- То, что не стоит поспешно записывать в дураки. Потом окажется, что записанный не дурак, а так, дурачок… Но запить ее необходимо.
Ричард вздохнул. Он слишком пьян, чтобы понять, в чем подвох, и слишком трезв, чтобы забыть: ему не тягаться эром в остроумии, а драться с ним Ворон самым возмутительным образом отказывается. А поскольку Ворон не трус, и все еще может заколоть Ричарда хоть с закрытыми глазами… иногда, после пары бутылок, Дику казалось, что эр отказывается из жалости, и от этого хотелось на стенку лезть, как любит говорить великолепная Матильда. Очень хорошо, что это, конечно же, не так, Ворон просто его дразнит.
За то время, пока Ричард обдумывал мотивы маршала, Ворон прибавил к бутылке пару серебреных кубков, разлил вино и пригубил из своего.
- Тогда давайте выпьем! – Ричард забыл, что только что пытался выставить эра прочь – как военный с военным! Моя Честь от этого не пострадает.
- Это уж точно... – покладисто согласился эр, протягивая юноше кубок. Дикон ощутил неожиданный порыв теплых чувств: все таки эр хороший, как жаль, что жизнь его испортила! Ричард смутился и от смущения брякнул первое, что пришло в голову:
- Я хочу ее прочитать!
- Вы еще в состоянии? – удивился Алва.
- Да, я трезв как никода!
- Что же, читайте, я с интересом послушаю. Ворон протянул ему пару страниц и с удобством устроился в кресле. Дик взял бумагу в руки, сконцентрировался, подавил в себе вызванный напряжением позыв рвущегося обратно вина. Наконец буквы сложились в нечто осмысленное и Ричард начал читать, в слух. Пусть Алва убедится, что он еще ого-го-го:
- «Когда я была молода, бедна и литературного вкуса не имела никакого, я любила читать беленькие книжечки издательства …»
- Надо полагать, теперь автор обладает бездной вкуса, - тут же перебил Алва – еще любопытно, что отсутствие вкуса связывается не только с молодостью, но и с бедностью, ну и наконец, кокетство просто приветствуется, где уж просто сказать, что это мне нравится.
- Вы будете слушать? – строго спросил Ричард и продолжил:
- «…я любила читать беленькие книжечки издательства «На… На…»
- “Harlequin”, то есть «Арлекин», продолжайте.
«…издательства «Арлекин» то бишь – любовные романы…». Это как «Повесть о греховной Любви рыцаря Бартоломея и прекрасной Констанции?» - спросил Дик.
-А вы читали? – усмехнулся Ворон. – Ну, полно, полно, не стоит так краснеть, для юноши вашего возраста и вашего воспитания в этом нет ничего преступного.
- Не вам говорить о моей воспитании! – огрызнулся юноша, чувствуя, как горят щеки. Греховное прочтение подобных романов бросало тень на его великую и чистую Любовь.
- Действительно, не мне – снова согласился Алва. Сегодня маршал был удивительно покладист. Ох, не к добру…
- «И прочла я этого добра достаточно, чтобы уметь выделять его основные особенности.
К чему это я? А к тому, что «Отблески Этерны» - это очень длинный любовный роман. Ну очень длинный. (Я прочитала три книги и еще одну маленькую, и это явно не конец)». Это она о чем? – не понял Дик.
- Не понимаете? Мы с Вами и все сопредельное – один большой любовный роман.
Дик открыл рот, чтобы заявить, что это глупость, но промолчал, потому что это было очевидно.
- «Потому что это якобы фэнтези. На самом деле, конечно, это любовный роман, просто для девушек…»
- Все недевушки, как вам должно быть стыдно! Вы это читали! -заметил Ворон.
«-…Для девушек которым за.. западало…»
- «Западло» – подсказал маршал. - Не понимаете? Это такое бранное слово, весьма уместное в устах барышни - критика с претензией на литературный вкус.
- Я знаю – поспешно сказал Ричард, прежде чем Ворон начал прохаживаться насчет его невинности.
- «Западло читать маленькие белые книжечки. Прежде всего, там есть Рокэ Алва…», - Дик сделал паузу и посмотрел на маршала. Маршал, безусловно, был –«…который представляет собой идеального героя любовного романа. Он высокий синеглазый брюнет…»
- Что уже само по себе - преступление, и первый признак любовного романа.
- Вы не высокий! – заявил Ричард - я уже выше.
- Все равно – признак.
- «…лучше всех дерется на шпагах, бьет белку в глаз из чужих пистолетов…»
- Леворуким клянусь, никогда не трогал белок!
- «...играет на гитаре и поет, разбирается в вине, много пьет, но похмельем не страдает...», - тут Дик подумал про завтрашнее утро и снова уставился на эра, на этот раз возмущенно –осуждающе.
- Что? Юноша, вы тоже считаете, что я не страдаю от похмелья?
Дик решительно кивнул.
- Хотите, открою вам секрет, как?
- Да.
Любопытство убило кошку.
- Если не желаете страдать от похмелья – не пейте – начал Алва, и Дик не смог скрыть проступившего на лице разочарования, но маршал продолжил – Если желаете пить, но не желаете страдать от похмелья – пейте меньше, если желаете пить много, и не желаете страдать от похмелья… - Алва сделал паузу и отхлебнул из кубка - не страдайте.
- И все? – протянул Дикон. Он то ждал морисских секретов, а Ворон снова глумился.
- И все. Голова болит у всех, но вы не обязаны страдать, а особенно выставлять это на показ. Впрочем, если вы будете вести себя подобным образом, литературные барышни запишут вас «герои любовного романа», так что подумайте хорошенько.
- ...и вообще – светский человек и мочится духами.
Дик смутился, хихикнул про себя, и смутился еще больше. Конечно, шутка, достойная пьяных простолюдинов, но остроумно... Алва хранил невозмутимость.
- При этом представляет собой остроумную циничную сволочь, но всячески намекает, что внутри у него прячется израненное сердце. Только что на лбу не пишет.
- Ну где я намекаю, где? Что я еще должен сделать, чтобы стало ясно - ничего у меня внутри не прячется -пожаловался Ворон.
- Опять вы на себя навогариваете! – возмутился Дикон – Просто, все наоборот! У вас израненное сердце, но вы всячески намекаете, что вы – остроумная циничная сволочь. Это же ясно!
- Если вам это ясно, плохи мои дела – признался Ворон - впрочем, от вина вы умнеете...
- Просто вы вредный и устали от жизни! – заявил Ричард –а в общем, рецензия довольно правдивая.
-Ну,ну… - Ворон снова не стал спорить, - читайте дальше.
- Затем, там есть Ричард Окделл, который представляет собой идеал… Вот, что я говорил! Правда она, правда и есть!
- Я жду…
- «…Идеаль…ную героиню любовного романа…» ГЕРОИНЮ?
- Ну что же вы замолчали? – Алва просто сочился ехидством – язык проглотили?
- Я не буду это читать – заявил Дик, пытаясь спрятать бумагу, подобрать челюсть, и привести мысли в порядок. Прозвучало жалко.
- А как же "правда"... Дай сюда! – Ворон ловко выхватил рецензию у вознамерившегося ее проглотить оруженосца – поберегите желудок, мне же ведь еще распечатают. Впрочем, если вы проголодались, я сам продолжу.
Дик наградил эра возмущенным взглядом и приготовился терпеть муку, как Святой Алан - казнь. Он не доставит Ворону удовольствия, дергаясь из-за такой ерунды.
- Он собирается мстить Алве за своего отца, но обстоятельства складываются так, что отомстить никак не получается, Юноша, собирались?
Дикон обреченно кивнул. В самом деле, если посмотреть со стороны, он со своими так не разу и не осуществленными намерениями представал не в лучшем свете.
"- ...зато Ричард постоянно замечает, какие у Рокэ синие глаза, красивые руки, как он божественно фехтует, ездит верхом и мошенничает в карты."
"В самом деле замечал" – испуганно подумал Дикон –"у него синие глаза и красивые руки и он дерется и жулит. Что со мной не так?"
-" Разумеется, влюбляется."
- В кого?
Ворон поднял бровь.
- Неправда! - заорал Дикон. Маршал оставил протест без внимания.
- Алва, как и положено идеальному герою любовного романа, постоянно Ричарда дразнит,
но при этом не забывает одевать в шелка от лучших парижских кутюрье и давать много денег на карманные расходы.
Дикон вздохнул. Весьма свирепо. "Зачем все время напоминать?"
- Видите, ваш Штанцлер был прав, я вас совращал с вполне конкретными, темными намерениями.
- "Затем Ричард, как положено идеальной героине, делает герою выдающуюся пакость, а именно – пытается отравить". Теперь вы побледнели… и что там такого интересного на ковре. Неприятно освежать память? Ничего, самое интересное впереди!
- "И тут-то «ОЭ» подкачали. По всем правилам хорошего тона, после этого должна была произойти бурная сцена разрыва, затем – бурная сцена примирения, после чего – совместный нырок в «пучину наслаждения», то бишь секс". То есть, перевожу, юноша, совокупление.
Ошеломленный подобной новостью, Дик молча пялился на эра, мелко трясясь от возмущения. Он… ему… да не желал он совокупляться с эром, видит Создатель, никогда! Он - не гайифец!
- Обращаю ваше внимание, юноша, на чудесный образец логики. Сначала заявляем, что «Отблески» - любовный роман. Потом заявляем, что любовный роман должен был кончиться, «всем изложенным выше». А раз «Отблески» так не кончились – значит… все равно любовный роман, но неправильный.
-А?
- Объясняю доступно: Мысль о том, что этот «бритый ежик» вовсе не ежик, а вообще – мышка, в головку барышни попросту не приходит. А впрочем…
Алва встал и лениво потянулся всем телом, словно хищный могучий лев.
"Ой, опять!"…- в панике подумал Дик – опять я заметил что «как лев, да еще и могучий»! Я что, действительно…того, или я не виноват, что эр, когда подтягивается, похож на хищника… Что это он так смотрит?
От взгляда Ворона по шее побежали мурашки.
- …никогда не поздно все исправить – Алва неспешно расстегнул ворот рубашки, - «любовный роман», значит – «любовный роман». Бурных сцен я не выношу, - Ворон медленно приближался, словно кот к мыши - поэтому приступим сразу к заключительной части.
Так вот что он задумал! – задохнулся Дик от ужаса. Вот почему, когда все его травят, только эр делал вид, что не переменил к нему отношения, несмотря, несмотря… Вот почему не дал ему дуэли! Вот как он решил отомстить за тот яд!
-Не подходите! – пискнул Дик, задом наперед отползая в угол, пока не уперся спиной в стену. Он будет сопротивляться, сколько хватит сил, но… Ворон не может так с ним поступить, это безбожно!
- Как? – томно протянул Ворон – ты не желаешь со мной «нырять»? Ты не понимаешь своего счастья, но я тебе объясню.
- Нет! Не надо…
Неожиданно, Алва присел рядом с загнанным в угол оруженосцем на корточки, поднял бровь и удивленно спросил:
-Ты что, купился?
Ричард уставился в пол, он желал провалиться сквозь землю.
-Вот видишь – сильная рука взяла его за подбородок, заставила посмотреть глаза в глаза – а ты говоришь, Создательница тебя ненавидит. Подумай, что было бы, если бы мы попали в руки к такому вот критику.
Дика все еще трясло, но он подумал… и даже решил не пробовать придушить эра за такие шутки. Алва вернулся в кресло, и как ни в чем небывало, снова взялся за чтение:
- Но третья книга закончилась, а ничего подобного не произошло. И это очень жаль. Ибо лучшее, что можно было сделать с героями «ОЭ» - это дать им честно любить друг друга...
Дика передернуло
- "...Потому что когда они начинают общаться с женщинами…Во-первых, о женщинах. Молодые красавицы в Кэртиане имеются трех видов: дуры, стервы и шлюхи. Некоторые, особо талантливые, совмещают в себе несколько этих качеств..."
- Я знаю! Я знаю, кто это написал! –закричал Ричард из угла – Это Жиль Понси! Это он мне так говорил. Я убью его!
- Полно, юноша… Во первых, это не наш общий знакомый, а во-вторых, если он действительно так считает, его стоит пожалеть…...Правда, красивых мало, в основном барышни все с каким-нибудь изьянцем.Ричард, не поделитесь, какие «изьянцы» вы нашли, к примеру, у Марианны?
- Дик только и мог, что багроветь и моргать.
Во-вторых, секс описан совершенно потрясающе. «Пучина наслаждения». Герой ощущает, что все завертелось…, а потом лежит и думает, как это его угораздило. Это о вас, между прочим. Ну вот, опять вы краснее моего вина. Прекратите.
- Мы… – хрипло прошептал затравленный оруженосец – мы черешни собирали.
- В самом деле, шестнадцатилетний мальчик, воспитанный в строгости, которой позавидуют некоторые из монастырей, и стыдящийся слова «штаны», попав в руки к опытной куртизанки и первый раз знакомясь что это за штука такая – плотская любовь, должен отстранено живописать происходящее во всех подробностях у себя в голове, попутно и между делом ввергая оную куртизанку в пучину наслаждения. Раз за разом. А главное, снова следите за тем же фокусом: Если любовный роман предполагает описания любви, а этого нет, значит... перед нами плохой любовный роман. Выпейте вина, на вас лица нет
....Для тех, кто не совсем понимает, как выглядит пучина, имеется сцена оргии. Короче говоря, мужчина лежит и думает, как это его угораздило, а женщина вокруг него прыгает. И на нем тоже. В-третьих, нормальная счастливая любовь между мужчиной и женщиной отсутствует как класс. То есть все знают, что она есть, но никто не видел. Герой выбирают себе в качестве предмета страсти какую-нибудь юную, прекрасную и совершенно равнодушную к нему (или мертвую) героиню, страдает, и может дальше мечтать о Рокэ Алва. -
- Но это неправда, -продолжал оправдываться Дикон - я люблю свой идеал, и женюсь на нем, и совсем о вас не мечтаю!
- Похвально, что не мечтаете. А жениться надо на людях а не на идеалах, иначе вас ждет сильное разочарование. И будете вы страдать и бегать за юбками. Ладно, продолжим.
Ворон ничего не понимал в любви.
- Эр, может хватит? – взмолился Ричард, не в силах больше сносить унижений.
- Как пожелаете, юноша, но учтите, дальше там опять про меня. Держите, можете посмеяться, разрешаю.
Дикон нерешительно взял листок, и почти было решил благородно отказаться от высмеивания эра, но любопытство оказалось сильнее.
- Да, как тамошние мужчины любят Рокэ Алва – это что-то с чем-то. Они восхищаются его грациозной фигурой. Они любуются его кудрями.
- Оказвается, юноша, у меня – кудри.
- Они постоянно поминают цвет его глаз. Они смеются его (довольно несмешным) шуткам так, что падают со стула. Шутки у вас действительно несмешные – робко заметил Дикон.
- Особенно, когда касаются вашей персоны, не так ли? Эх, юноша, вы так и не научились смеяться. –сказал эр с какой-то тоской и у Дика вдруг защипало в носу. Наверное, снова в нем пробудилось пророчная «героиня», никак иначе.
- ...Они соревнуются с ним в красоте (безуспешно), а другие эти самые соревнования как бы судят. То есть буквально. Рокэ Алва на военном совете. Один генерал что-то докладывает. А адъютант Алвы сидит и думает: «Он, конечно, красавчик, но куда ему супротив Рокэ! Все равно что плотник супротив столяра». Кстати, потом Алва этому красавцу подстроил мелкую пакость вполне в духе стервы из женского романа. А не соревнуйся.
- Понятно, чем я был озабочен в Фельпе?
- То есть Рокэ Алва в этом цикле – один за всех. Он и главный вояка, и первая красавица королевства. Остальные на этом победительном фоне как-то теряются. Мне разве что Робер Эпинэ понравился, правда, до того момента, когда и он начал мечтать о синих глазах. Что, и Робер?! – возопил Дикон.
-Да, юноша, оказывается и он. Тоже, видимо героиня.
Ричард пробубнил окончание рецензии. В нем автор возмущался тем, что в одной стране не может быть людей которых зовут Ричард или Рихард и требовал какого-то Галицина.
- "Почему в армии соседствуют теньенте и полковник? Почему он не колонель, если уж автор паразитирует на романских языках? Почему советник короля называется «кансильер»? Это по-каковски?" - вопрошал критик.
- То есть, заимствования нас возмущают, «свое», непохожее – тоже. Как сказал ваш предок эр Джулиан, «Ты виноват уж тем, что хочется стебаться» Вам должно быть знакомо – подвел итог Алва.
Ричард вздохнул, ему действительно было знакомо. Он столько пережил с этой дурацкой рецензией, что совершенно не осталось сил. Снова навалились хмель и усталость. Захотелось вздремнуть, эр несносен, но рядом с ним не снятся кошмары…
- Ну и какой вывод вы сделали из всего этого? – спросил Ворон откуда-то издалека.
- Вы эр, как маленький, тащите в дом всякую дрянь – пробормотал Ричард, поудобнее устраиваясь на ковре и проваливаясь в сон.
з.ы. Текст собственно рецензии пренадлежит emerald.